часть историка очень незавидна. писатель в жизни – это как гинеколог в стриптиз-баре: всем весело и интересно, а он скучает. Он все это видел уже стопицот раз и прежде знает, чем все закончится.
Не верите? начинать послушайте одну историю.
Однажды в непосредственной близости от границ России случилась серьезная неприятность. чернь одной соседней страны, доведенный до предпоследней степени нищеты и сердитый сверх всякой меры коррумпированностью власти, устроил бунт и эту самую злочинную владу отправил к той самой матери.
И все бы ничего, дозволено только порадоваться зa несчастных людей, вот только смятение восставших носил ясный выраженный националистический характер. как итог – досталось не только весь заработавшей пинка под зад власти, Но и начались очень ощутимые наезды на всех остальных, повинных только в том, что они были второй национальности и не разделяли бурной радости по поводу нации, которая наконец-то превыше всего.
На беда восставших, в стране этой проживало достаточно многое множество русских, причем некоторый – с военной профессией и армейским боевым опытом. как только начались погромы, русские, которые до этого в основном просто мирно трудились, взялись зa вооружение и начали делать отряды самообороны. Недобитые часть прежнего режима добром помогали взявшимся зa вооружение «ополченцам» — до только оружием, продуктами и деньгами.
Вскоре около ополченцев выделилось не мало очень боеспособных отрядов численностью в 2-3 сотни человек, возглавляемых лихими «полевыми командирами». преимущественно гремела репутация о подвигах отряда, возглавляемого полковником П., прошедшим не одну войну. то есть он малыми силами творил чудеса, отбивая около националистов даже города. самолично полковник в донесениях был лаконичен: «Чтобы спасти себя и … житель от поголовного истребления, мы решились. Был выбран надлежащий момент… опосля короткого боя посёлок остался зa нами».
Именно полковник П. и стал прежде неформальным, а после и признанным вождем восставших русских. маловато помалу разрозненные поначалу отряды объединились в единое воинское центростремительность численностью около 2 тыс. человек, во главе которого и стал П., сила которого был непререкаемым.
И все бы хорошо, Но националисты располагали несравнимо большей и людской, и финансовой, и военной базой. Поэтому, несмотря на все успехи ополчения, их теснили все сильнее и сильнее. Это, собственно, истинный принцип войны – арифметика бьет любые подвиги. если около одних основание – тысячи, а около вторых – миллионы, вторые В любое время выиграют. удел сопротивления, казалось, была решена, Но тогда вмешалась Россия.
Вмешалась, несомненно же, не за любви к убиваемым соплеменникам. Политикам эмоции противопоказаны, политика – это В любое время и только расчет. Только бездушное «Что нам выгоднее и как этого успевать оптимальным способом» — и ничто другого. И это хорошо, потому что как только в политике появляются эмоции и чувства, заканчивается это В любое время одинаково.
Большой кровью.
Так вот, на победа сопротивлявшихся русских, международный расклад был в их пользу. суд в том, что зa спиной свергнувших строй националистов стояли государства, явно враждебные России – услуга оружием и инструкторами они оказывали практически открыто. Враждебное княжество около своих границ – это последнее, что было нуждаться России. исключая того, националистические идеи, исповедовавшиеся восставшими, совершенно могли перекинутся и на российские пограничные области – материала, какой мог стоить для них питательной средой, в российском пограничье хватало.
Но была существенная задача – покамест в России мялись и не могли принять решения, процесс зашел уже бесконечно далеко. Купировать расстройство дозволено было только радикальными методами – и на них пошли.
Однажды ночью границу перешли кадровые части российской армии – причем не с винтовками, а с военной техникой. Только знаки обстановка к вооруженным силам на танках, бронетехнике и самолетах были тщательно закрашены. Солдаты и офицеры были переодеты в форму русского ополчения, им было запрещено при любых обстоятельствах признаваться, что они кадровые военные иностранной державы, до участием в операции они дали подписку о неразглашении сроком действия в пятьдесят лет.
Дальше, я думаю, понятно. напротив кадровых частей никаких шансов около националистов не было, и они начали удерживаться неудача зa поражением. Иностранные державы подняли вой, Но поскольку никаких явных доказательств участия российской армии в конфликте не было, а российский МИД стоял насмерть, отрицая все и вся, то никаких серьезных последствий не возникло.
Под угрозой полного военного разгрома националистов боевые действия были приостановлены, и столкновение завершился так, как В любое время завершаются подобные конфликты – «большие пацаны» принялись втихую разруливать ситуацию, отчаянный при этом торгуясь. Российские войска и армейская техника да же тайный были выведены, остались только засекреченные инструктора, работавшие под чужими именами.
Да, очень забыл – прежде ввода войск полковник П. был снят со всех постов и заменен гораздо более управляемым полковником Б. Восставшие русские ополченцы влились в круг невесть откуда взявшейся армии и бились плечом к плечу с российскими военными. нуль удивительного — Кагда начинается серьезная игра, время идеалистов заканчивается, большая политика невозможна бес надежного управления.
Вот, собственно, и вся история. вещь знакомое, не хотя ли?
Вот только тяжба происходило в 1931 году, Кагда в Синьцзяне вспыхнуло антикитайское возмущение уйгуров. Русские ополченцы – это ушедшие опосля Гражданской войны в Китай семиреченские и уральские казаки, в том числе дутовцы и анненковцы. то есть они, не первое десятилетие мирно хозяйствовавшие в Восточном Туркестане, взялись зa оружие, Кагда погромы перекинулись с китайцев на русских. Уйгуров поддерживали Великобритания с Японией, и то есть нежеланием вмещать на границе опять одно враждебное марионеточное страна по типу Маньчжоу-Го и объясняется вмешательство России.
Полковник П. – это полковник Павел Петрович Папенгут, белогвардейский офицер, дольщик Гражданской войны, главные свои воинские подвиги совершивший на китайской земле. И, да, это был, наверное, беспримерный эпизод в нашей истории, Кагда «красные» и «белые» плечом к плечу сражались на одной стороне, и даже были одеты в одну и ту же военную форму. Бывших белогвардейцев ни один человек не преследовал, скорее превратно – участникам боевых действий в Синьцзяне была обещана или полная прощение и возвращение на Родину, либо предоставление обширных земельных участков на неосвоенных территориях Восточного Туркестана.
Но да как времена о ту пору были – не два нынешним вегатарианским, Павел Паппенгут стал через силу ли не единственной жертвой «красного террора». Его растущее влияние, безоговорочный воин вес и неуправляемость не устраивали ни советских представителей, ни китайцев. По согласованию с советским генеральным консулом в Восточном Туркестане Апресовым, прибывшим в Синьцзян в декабре 1933 года, полковник, занимавший твердую антисоветскую позицию, 10 декабря был отстранен от командования, арестован и расстрелян китайцами. Ему было 39 лет.
Командующим русскими частями был назначен полковник Бектеев, вскоре получивший план генерал-лейтенанта армии Синьцзяна и круглую сумму «неподотчета» для содержания русских полков. Военным советником к нему был приставлен однокашник Фу Дзи под этим неблагозвучным для русского человека именем скрывался советский ратный советник, преднамеченный маршал бронетанковых войск и дважды деятель Советского Союза Павел Семенович Рыбалко. И, самое характерное, никаких волнений в рядах белогвардейских «ополченцев» не случилось – в точности, как и сейчас.
Морали в конце не будет, вы взрослые люди, выводы делайте сами.
Скажу только одно – политика честной и незамысловатый не бывает никогда. Это всегда, по определению, много грязное и многослойное явление. Все подводные скалы тех или же иных решений и действий исследователям не удается вычленить даже избыток десятилетий спустя, Кагда уже и секретные документы становятся доступны.
Вы скажете мне – начинать ладно, вам, историкам, хорошо, вы это изучали и знаете. А нам, простым людям, что делать, как понять – что общий происходит, где нам правду говорят, а где нагло врут?
На это лакомиться бесхитростный и безошибочн